Маркес

[Forever yours Jan]

Я бы...

Я бы говорил меньше и слушал бы больше.

Я бы пригласил друзей на обед, даже если на ковре пятно или у меня выцветшая кушетка.

Я бы ел попкорн в своей отличной гостинной и беспокоился бы меньше о грязи, когда кто-нибудь пытается развести огонь в камине.

Я бы выкроил время, чтобы послушать истории моего дедушки о его жизни.

Я бы никогда не настаивал закрыть окно машины в летний день только из-за того, что ветер развивает мои уложенные волосы.

Я бы сидел на траве...Я бы сидел на траве с моими детьми и близкими и не беспокоился бы о травяных пятнах на одежде.

Я бы плакал и смеялся меньше, когда смотрел бы телевизор, и больше бы в жизни.

Когда мои дети меня горячо целуют, я бы никогда не говорил: "Позже. Дайте мне сейчас пообедать"

Я бы чаще говорил: "Я тебя люблю"

Я бы по другому воспринимал жизнь... старался бы воспользовать каждым мгновением... смотрел бы и реально видел... жил бы...

Я перестал бы волноваться из-за мелочей. Не беспокойтесь, что кому-то Вы не нравитесь или что у кто-то имеет больше, чем Вы. Вместо этого заботьтесь о взаимоотношениях с теми, кого Вы действительно любите и кто любит Вас.

Я бы ценил вещи не по их стоимости, а по их значимости.

Я бы спал меньше, мечтал больше, сознавая, что каждая минута с закрытыми глазами - это потеря шестидесяти секунд света.

Я бы ходил, когда другие от этого воздерживаются, я бы просыпался, когда другие спят, я бы слушал, когда другие говорят.

Если бы Бог дал мне немного жизни, я бы одевался просто, поднимался с первым лучом солнца, обнажая не только тело, но и душу.

Боже мой, если бы у меня было еще немного времени, я заковал бы свою ненависть в лед и ждал, когда покажется солнце. Я рисовал бы при звездах, как Ван Гог, мечтал, читая стихи Бенедетти, и песнь Серра была бы моей лунной серенадой. Я омывал бы розы своими слезами, чтобы вкусить боль от их шипов и алый поцелуй их лепестков.

Боже мой, если бы у меня было немного жизни... Я не пропустил бы дня, чтобы не говорить любимым людям, что я их люблю. Я бы убеждал каждую женщину и каждого мужчину, что люблю их, я бы жил в любви с любовью.

Я бы доказал людям, насколько они не правы, думая, что когда они стареют, то перестают любить: напротив, они стареют потому, что перестают любить!

Ребенку я дал бы крылья, но оставил бы ему самому возможность научиться летать.

Стариков я бы научил тому, что смерть приходит не от старости, но от забвения.

Я ведь тоже многому научился у вас, люди.

Я узнал, что каждый хочет жить на вершине горы, не догадываясь, что истинное счастье ожидает его во время подъема на эту вершину.

Я понял, что, когда новорожденный впервые хватает отцовский палец крошечным кулачком, он хватает его навсегда.

Я понял, что человек имеет право взглянуть на другого сверху вниз лишь для того, чтобы помочь ему встать на ноги.