[Jan4ik]

А вы знаете,что сегодня-всемирный день поэзии?

День того,без чего моя жизнь не имела бы смысла.

Того,что всегда меня спасает,поднимает настроение.

Того,что делает меня счастливой.

По такому случаю-по одному стихотворению от каждого из своих любимых.

Наслаждайтесь.

Пастернак

ГАМЛЕТ

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далеком отголоске,

Что случится на моем веку.



На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Если только можно, Aвва Oтче,

Чашу эту мимо пронеси.



Я люблю твой замысел упрямый

И играть согласен эту роль.

Но сейчас идет другая драма,

И на этот раз меня уволь.



Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Я один, все тонет в фарисействе.

Жизнь прожить - не поле перейти.

Блок

* * *

Она пришла с мороза,

Раскрасневшаяся,

Наполнила комнату

Ароматом воздуха и духов,

Звонким голосом

И совсем неуважительной к занятиям

Болтовней.



Она немедленно уронила на пол

Толстый том художественного журнала,

И сейчас же стало казаться,

Что в моей большой комнате

Очень мало места.



Всё это было немножко досадно

И довольно нелепо.

Впрочем, она захотела,

Чтобы я читал ей вслух "Макбета".



Едва дойдя до пузырей земли,

О которых я не могу говорить без волнения,

Я заметил, что она тоже волнуется

И внимательно смотрит в окно.



Оказалось, что большой пестрый кот

С трудом лепится по краю крыши,

Подстерегая целующихся голубей.



Я рассердился больше всего на то,

Что целовались не мы, а голуби,

И что прошли времена Паоло и Франчески.

Бродский

Пилигриммы



Мимо ристалищ, капищ,

мимо храмов и баров,

мимо шикарных кладбищ,

мимо больших базаров,

мира и горя мимо,

мимо Мекки и Рима,

синим солнцем палимы,

идут по земле пилигримы.

Увечны они, горбаты,

голодны, полуодеты,

глаза их полны заката,

сердца их полны рассвета.

За ними ноют пустыни,

вспыхивают зарницы,

звезды встают над ними,

и хрипло кричат им птицы:

что мир останется прежним,

да, останется прежним,

ослепительно снежным

и сомнительно нежным,

мир останется лживым,

мир останется вечным,

может быть, постижимым,

но все-таки бесконечным.

И, значит, не будет толка

от веры в себя да в Бога.

...И, значит, остались только

иллюзия и дорога.

И быть над землей закатам,

и быть над землей рассветам.

Удобрить ее солдатам.

Одобрить ее поэтам.

Есенин

* * *

Ты такая ж простая, как все,

Как сто тысяч других в России.

Знаешь ты одинокий рассвет,

Знаешь холод осени синий.



По-смешному я сердцем влип,

Я по-глупому мысли занял.

Твой иконный и строгий лик

По часовням висел в рязанях.



Я на эти иконы плевал,

Чтил я грубость и крик в повесе,

А теперь вдруг растут слова

Самых нежных и кротких песен.



Не хочу я лететь в зенит,

Слишком многое телу надо.

Что ж так имя твое звенит,

Словно августовская прохлада?



Я не нищий, ни жалок, ни мал

И умею расслышать за пылом:

С детства нравиться я понимал

Кобелям да степным кобылам.



Потому и себя не сберег

Для тебя, для нее и для этой.

Невеселого счастья залог -

Сумасшедшее сердце поэта.



Потому и грущу, осев,

Словно в листья, в глаза косые...

Ты такая ж простая, как все,

Как сто тысяч других в России.

Заболоцкий

В ЭТОЙ РОЩЕ БЕРЕЗОВОЙ

В этой роще березовой,

Вдалеке от страданий и бед,

Где колеблется розовый

Немигающий утренний свет,

Где прозрачной лавиною

Льются листья с высоких ветвей,—

Спой мне, иволга, песню пустынную,

Песню жизни моей.



Пролетев над поляною

И людей увидав с высоты,

Избрала деревянную

Неприметную дудочку ты,

Чтобы в свежести утренней,

Посетив человечье жилье,

Целомудренно бедной заутреней

Встретить утро мое.



Но ведь в жизни солдаты мы,

И уже на пределах ума

Содрогаются атомы,

Белым вихрем взметая дома.

Как безумные мельницы,

Машут войны крылами вокруг.

Где ж ты, иволга, леса отшельница?

Что ты смолкла, мой друг?



Окруженная взрывами,

Над рекой, где чернеет камыш,

Ты летишь над обрывами,

Над руинами смерти летишь.

Молчаливая странница,

Ты меня провожаешь на бой,

И смертельное облако тянется

Над твоей головой.



За великими реками

Встанет солнце, и в утренней мгле

С опаленными веками

Припаду я, убитый, к земле.

Крикнув бешеным вороном,

Весь дрожа, замолчит пулемет.

И тогда в моем сердце разорванном

Голос твой запоет.



И над рощей березовой,

Над березовой рощей моей,

Где лавиною розовой

Льются листья с высоких ветвей,

Где под каплей божественной

Холодеет кусочек цветка,—

Встанет утро победы торжественной

На века.

Маяковский

ЛИЛИЧКА!

Вместо письма



Дым табачный воздух выел.

Комната -

глава в крученыховском аде.

Вспомни -

за этим окном

впервые

руки твои, исступленный, гладил.

Сегодня сидишь вот,

сердце в железе.

День еще -

выгонишь,

можешь быть, изругав.

В мутной передней долго не влезет

сломанная дрожью рука в рукав.

Выбегу,

тело в улицу брошу я.

Дикий,

обезумлюсь,

отчаяньем иссечась.

Не надо этого,

дорогая,

хорошая,

дай простимся сейчас.

Все равно

любовь моя -

тяжкая гиря ведь -

висит на тебе,

куда ни бежала б.

Дай в последнем крике выреветь

горечь обиженных жалоб.

Если быка трудом уморят -

он уйдет,

разляжется в холодных водах.

Кроме любви твоей,

мне

нету моря,

а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.

Захочет покоя уставший слон -

царственный ляжет в опожаренном песке.

Кроме любви твоей,

мне

нету солнца,

а я и не знаю, где ты и с кем.

Если б так поэта измучила,

он

любимую на деньги б и славу выменял,

а мне

ни один не радостен звон,

кроме звона твоего любимого имени.

И в пролет не брошусь,

и не выпью яда,

и курок не смогу над виском нажать.

Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь,

что тебя короновал,

что душу цветущую любовью выжег,

и суетных дней взметенный карнавал

растреплет страницы моих книжек...

Слов моих сухие листья ли

заставят остановиться,

жадно дыша?



Дай хоть

последней нежностью выстелить

твой уходящий шаг.

Рождественский

Восемьдесят восемь



Сочетание "88-С" по коду радистов означает "целую"



Понимаешь,

трудно говорить мне с тобой:

в целом городе у вас -

ни снежинки.

В белых фартучках

школьницы идут

гурьбой,

и цветы продаются на Дзержинке.

Там у вас - деревья в листве...

А у нас, -

за версту,

наверное,

слышно, -

будто кожа новая,

поскрипывает наст,

а в субботу будет кросс

лыжный...



Письма очень долго идут.

Не сердись.

Почту обвинять

не годится...

Рассказали мне:

жил один влюблённый радист

до войны на острове Диксон.

Рассказали мне:

был он

не слишком смел

и любви привык

сторониться.

А когда пришла она,

никак не умел

с девушкой-радисткой

объясниться...

Но однажды

в вихре приказов и смет,

график передачи ломая,

выбил он

"ЦЕЛУЮ!"

И принял в ответ:

"Что передаёшь?

Не понимаю..."



Предпоследним словом

себя обозвав,

парень объясненья не бросил.

поцелуй

восьмёрками зашифровав,

он отстукал:

"ВОСЕМЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ!"

Разговор дальнейший

был полон огня:

"Милая,

пойми человека!

(Восемьдесят восемь!)

Как слышно меня?

(Восемьдесят восемь!)

Проверка".



Он выстукивал восьмёрки

упорно и зло.

Днём и ночью.

В зиму и в осень.

Он выстукивал,

пока

в ответ не пришло:

"Понимаю,

восемьдесят восемь!.."

Я не знаю,

может,

всё было не так.

Может -

более обыденно,

пресно...

Только верю твёрдо:

жил такой чудак!

Мне в другое верить неинтересно...



Вот и я

молчание

не в силах терпеть!

И в холодную небесную просинь

сердцем

выстукиваю

тебе:

"Милая!

Восемьдесят восемь.."

Слышишь?

Эту цифру я молнией шлю.

Мчать ей

через горы и реки...

Восемьдесят восемь!

Очень люблю.

Восемьдесят восемь!

Навеки.

Цветаева

Вы столь забывчивы, сколь незабвенны.

- Ах, Вы похожи на улыбку Вашу! -

Сказать еще? - Златого утра краше!

Сказать еще? - Один во всей вселенной!

Самой Любви младой военнопленный,

Рукой Челлини ваянная чаша.



Друг, разрешите мне на лад старинный

Сказать любовь, нежнейшую на свете.

Я Вас люблю.- В камине воет ветер.

Облокотясь - уставясь в жар каминный -

Я Вас люблю. Моя любовь невинна.

Я говорю, как маленькие дети.



Друг! Все пройдет! Виски в ладонях сжаты,

Жизнь разожмет! - Младой военнопленный,

Любовь отпустит вас, но - вдохновенный -

Всем пророкочет голос мой крылатый -

О том, что жили на земле когда-то

Вы - столь забывчивый, сколь незабвенный!